Обычная казахстанка разработала специальные тренажёры для запуска речи, как у нормотипичных детей, так и у детей с особенностями развития. Уникальным этот проект делает ещё и то, что продукт создают особенные люди. Как решение проблемы конкретного ребёнка вылилось в целую жизненную философию? Об этом и многом другом мы поговорили с творцом проекта «Kishkentai» Гульмирой Пармышевой.

Гульмира, вы создали первый развивающий набор для своего ребёнка. Как так  получилось, что маленькое дело стало большим?

Я действительно три года назад столкнулась с личной проблемой – нарушением речи у моего ребёнка. Тогда дома создала первые развивающие игрушки. Год работала дома, потом создала НПО. В рамках общественной работы развивающие наборы мы раздавали безвозмездно. Задача была помочь родителям своевременно запустить или откорректировать речь. Так появился «Kishkentai». Лишь год, как мы трансформировались в социальный бизнес.

Сейчас для меня и рынка это уникальный, не имеющий аналогов в Казахстане и странах ближнего зарубежья продукт для детей дошкольного возраста. Для меня важно создавать доступный продукт, который мама, прочитав инструкцию, может использовать в домашних условиях.

Спустя три года работы мы имеем в арсенале 12 тренажёров, которые развивают мелкую моторику, направлены на дыхательную гимнастику и упражнения для артикуляционной гимнастики, имеют сенсорные элементы. Каждый из них мы тестировали в течение полугода. Вот-вот запустим в работу ещё восемь тренажеров. Я сама стала сенсорным терапевтом, чтобы лучше понимать специфику коррекционной работы, использовать новые элементы коррекции, помимо принятых в классической логопедии и дефектологии. Говорю о практиках, применяемых в Израиле, Америке, Европе.

Инструкции длинные?

Нет. Они понятны 9-летнему ребёнку и написаны на двух языках. Мы постарались описать даже то, как ребёнок должен себя чувствовать во время выполнения упражнений. Не важно, нормотипичный это малыш или с особыми потребностями. Важная задача – включить родителей в процесс развития детей. И мы потихоньку идём к своей цели.

Вы говорите о вовлечении родителей, но ведь речь идёт о занятиях на дому. Как оцениваете эффект от работы проекта «Kishkentai»?

Год мы, по большому счёту, тестировали тренажёры. Потому говорю о двух годах непосредственно производства. За это время мы смогли помочь 10 тысячам детей. Как считали? Сегодня тот продукт, что мы создавали для родителей, пользуется спросом и среди специалистов. И к нам всё больше обращаются коррекционные центры и центры развития. То есть мы обеспечиваем их и следим за динамикой ребятишек, 30-40% из которых заговорили. Здесь многое зависит от самодисциплины родителей и воспитателей.

Гульмира, а кто работает в вашей команде? Ведь создание таких тренажёров – очень кропотливый ручной труд.

Это всё создают молодые люди с особыми потребностями. 70% наших сотрудников – люди с нарушением слуха, речи, аутисты, инвалиды 2-3 групп. Они же сами этими тренажёрами пользуются. Мне особенно важно, что мои сотрудники не просто трудоустроены, а помогают своим родителям.

Есть стереотип, что с людьми с аутизмом тяжело взаимодействовать.

Они самые шикарные специалисты. Очень любят кропотливую работу. Ни один нормотипичный человек не будет так собирать и клеить наборы. Они перфекционисты, часами могут собирать тренажёр. Для меня это важно.

Мы также обучаем 16 детей проекта «Аутизм победим» ОФ «Дом». Это совершенно новый этап развития нашего проекта. Для таких детей важны коммуникации. Мы обучаем их, как менеджеров по продажам. Их мамы – очень отважные женщины. Дети через пару лет станут шикарными продажниками. Необязательно у нас будут работать, ведь мы говорим о продажах в принципе. Для меня важно, чтобы к особенным людям не относились только, как к рабочим рукам. Это всегда больше, чем руки.

«Kishkentai» сегодня – это социальный проект или всё же бизнес?

Сегодня это социальный бизнес. Я социальный предприниматель, который решает главный вопрос – доступ родителей к знаниям и необходимому оборудованию для коррекции особенностей развития своих детей. Средний чек по нашим тренажёрам составляет 15 тысяч  тенге. Это три занятия со специалистами, и это, по современным меркам, недорого. Когда три года назад мы с мужем потратили всего 200 тысяч тенге за месяц, то обрадовались и объявили себе каникулы. Потому что были разные чеки месячных расходов на своего ребёнка, вплоть до миллиона тенге. Продавали всё, что могли, кредиты брали. Я часто думаю: как вообще родители справляются с этими проблемами в регионах, где часто даже специалистов нет?

Такие наборы очень пригодились бы в сельской местности.

У нас есть wait list, который мы часто обновляем. К нам обращаются за помощью мамы, в том числе из регионов, у которых несколько детей c особыми потребностями. И мы помогаем, передавая безвозмездно им наши тренажёры. На Новый год сделали 119 подарков, из которых около 80 были от моих друзей и знакомых. Часто дарим наши тренажёры родителям фонда Аружан Саин. Меня ругают, что, мол, им и так помогают. Но я говорю, что эти мамы дисциплинированы и получат результат. Для меня это очень важно. Был опыт, когда безвозмездно высылала в регионы игрушки малообеспеченным, но их не использовали по назначению.

Если я вижу желание мамы заниматься – готова помочь. Желание – это важный индикатор. Ведь нужно всего 15-17 минут в день на дыхательную гимнастику. А если по 15 минут три раза? Это уже академический час. И эффект будет. Сейчас моя цель в том, чтобы вовлечь в процесс развития детей как можно больше родителей. Особенно, если дети с особенностями. Я видела десятки примеров, когда восстановление было 100% успешно, в том числе в случае с аутистами.